Однако целью этой поездки был не отдых, не возрождение старых связей. Поводом для приезда в страну была смерть моего отца. За четыре года до того он был убит, и тем не менее, оставалось еще множество формальностей, которые требовалось уладить. Мама с сестрой уже побывали на Шри-Ланке в 2001 году: навещали могилу и пытались выяснить обстоятельства смерти.

Само собой, они звали и меня, и, само собой, я отказался. Только сейчас, после душевного выздоровления и возвращения к азиатским корням, я смог и захотел разобраться с этой историей.

В день прибытия Сита и мама проводили меня на кладбище. Долго стоял я у могилы отца, погруженный в себя. Я думал о наших отношениях, о том, что произошло, и подвел под всем этим черту. «Покойся с миром», – сказал я, повернулся и ушел прочь.

Когда мы возвращались в гостиницу, Сита предложила проехать мимо дома Туи, чтобы посмотреть, что с ним сталось. Я согласился. Добравшись до нужной улицы, мы попросили таксиста ехать медленнее. А оказавшись у нужной виллы, увидели, как перед ее входом остановилась большая машина и из нее выскочил Туи. Мы с сестрой бросились к нему, обнялись. Туи пригласил нас в дом. Мы словно только вчера расстались. Мы болтали и смеялись, не замечая, как бежит время. Никто из нас и не думал упрекать другого в том, что он не писал и не звонил. Это в очередной раз подтвердило, что мы с Туи были родственными душами. Только родственники остаются близки, даже если не поддерживают связь.

Между тем Туи стал успешным предпринимателем. В его доме было много слуг. У поваров, кухонных помощников и прислуги в тот вечер было полно работы: Туи распорядился организовать праздничный стол. Мы вкусно ели и разговаривали до поздней ночи.

Остальное время мы с Ситой и мамой ходили по инстанциям, долго пробыли в полицейском управлении. Нас интересовали два вопроса: как погиб отец и что стало с его имуществом. По первому пункту не было никакой определенной информации. Заключение патологоанатома пропало, преступника не нашли, одни слухи. Ясно было одно: погрязнув в своих темных делах, отец нажил себе немало врагов. Вроде бы отца пытались отравить, но он выжил, а пока лежал в больнице, кто-то с особой жестокостью прикончил его. Поговаривали, что перед смертью отец был одиноким и озлобленным.

Что касается имущества, то здесь все было более чем конкретно: ничего не осталось. Унаследованные земельные участки, вывезенные из Германии деньги – все исчезло. Украдено, просажено, потеряно. Мне было немного жаль полей и лесов на высокогорье Шри-Ланки. Кто знает, как повернулась бы наша жизнь – моя, Ситы, мамина, – если бы эти территории перешли к нам? Но, к счастью, я не из тех, кто гадает. Что могло бы быть? Зачем? Меня интересует только то, что есть.

Я удовлетворился мыслью, что деньги, которые отец украл у семьи, не принесли ему счастья. Материальное не делает человека счастливым. Грязные деньги не приносят богатства, а только портят.

Слушая описания Ситы, я удивился, как сильно за эти годы изменился город. В центре возвели современные здания. Однажды после обеда мы отправились в «Либерти Плаза», новый торговый центр. Мы ходили по павильонам в поисках альбомов современной поп-музыки Шри-Ланки. И вдруг меня начало трясти, я стал задыхаться. Наверное, что-то было в воздухе. Я поспешил на улицу. Некоторое время я постоял перед входом в торговый центр и сообразил, что дело не в воздухе, дело в грусти. Все эти болезни, неудачи, напряжение и разочарование последних шестнадцати лет давили на меня. Только я хотел было начать упиваться жалостью к себе, как в поле моего зрения попала тень. Она двигалась и издавала странные звуки. Я приблизился к ней и присел на пыльный пол. Передо мной сидел попрошайка в вонючих лохмотьях. Наверное, я смотрел прямо ему в лицо, потому что чувствовал, как его голодный взгляд ощупывает меня. Осторожно я наклонился к нему, коснулся руки. Одна кожа да кости. Я устыдился своих недавних мыслей.

Купив в ближайшей закусочной рисовые оладьи и большую бутылку воды, я поставил все это перед нищим и вложил в его ладонь несколько купюр. Мужчина прошептал слова благодарности, поклонился и начал с жадностью есть.

Я не поехал с Ситой в гостиницу. На такси я отправился в храм Гангарамая, крупнейший буддийский комплекс в Коломбо. В сопровождении монаха, случайно оказавшегося поблизости, я вошел в храм. Мы перекинулись парой слов на английском. Я попросил его провести меня в храмовый сад. Присев в тени священного дерева, я сделал дыхательную гимнастику. Я впитывал в себя тишину храма, пение тропических птиц, аромат благовоний, масляных ламп и цветущего лотоса. Мысли мои растворились, груз упал с души. Глубокий покой разлился внутри. Вместе с этим я ощутил, как новые энергии потекли по моему телу.

Глубоко в меня вошло понимание, что нехорошо с озлобленным сердцем смотреть в прошлое. Судьба бросила тень на мою жизнь, но в моих силах выйти из тени. В будущем я решил держаться ближе к солнцу.

Вечером мы с Туи сидели в небольшом баре на пляже и разговаривали о том, что я пережил днем. Туи понимал мои чувства. Он взял с меня слово, что я никогда не сверну с намеченного маршрута. «Ты, как в костер, закинул в себя энергию и веру. Пламя разгорелось и освещает твой путь».

Каникулы еще не закончились. Вернувшись в Гамбург, я прошел еще одну практику по менеджменту. Директор колледжа помог мне найти место для прохождения первой практики. Тогда я работал в одном известном отеле в центре Гамбурга. Благодаря хорошим рекомендациям мне удалось заключить договоры и с другими гостиницами и ресторанами. Я стал разбираться в различных управленческих процессах. Везде я сообщал руководству и коллегам о своих проблемах со здоровьем.

Вскоре я стал совмещать учебу с работой на одном некоммерческом предприятии общественного питания. Это был центр реабилитации для сложных подростков. Многие из них в прошлом были наркоманами и неоднократно преступали закон. По выходным я вел для них кулинарные курсы. Мой опыт помогал мне найти общий язык с молодыми людьми. Я рассказывал о своих проблемах со здоровьем, о зависимости, о попытках суицида. «Я был там, я видел это» – эти слова заставляли ребят верить мне. Своим примером я показывал им, что все возможно и реально: решить проблемы, выкарабкаться, даже если упал слишком низко. Мои ученики принимали меня и ценили, потому что я был такой, как они, но преодолел свои слабости. К некоторым из моих подопечных я прикипел душой и с радостью наблюдал, как они меняются.

Волонтером я принял участие в празднике, приуроченном к 175-летию Гамбургского фонда слепых. Фонд искал организатора и обратился в наш колледж. Директор доверил проект мне. За две недели я нашел спонсора, им выступило одно крупное предприятие, на деньги которого я организовал шведский стол и закупил напитки. Для подготовки и обслуживания праздника я завербовал двадцать пять человек из числа тех, кто проходил стажировку в гостиницах и на предприятиях общественного питания, а также четырех товарищей из своего колледжа. Все готовы были поработать на общественных началах. Праздник проходил на берегу реки и имел оглушительный успех. Среди гостей было много представителей из мира политики, экономики и культуры. Пресса очень позитивно отозвалась о мероприятии. Так как на персонал мы не потратились, осталось довольно много спонсорских денег, их мы передали фонду.